Я бы так не упрощал. Украинские с.-д. и с.-р. не были ближе к красным, чем российские правые эсеры. Другое дело боротьбисты, они же УКП.
Отношение УНР к белым было обусловлено в первую очередь жестко антиукраинской позицией белых (как пребывавших на территории державы Скоропадского в различном статусе офицеров, так и ВСЮР в 1919 г.) и только во вторую — собственными партийными и прочими предрассудками.
С большевиками армия УНР воевала с декабря 1917 г. по ноябрь 1921 г., пусть и с перерывами, а с ВСЮР вполне готова была в августе 1919 г. пойти на установление разграничительной линии — что советовал Деникину и Колчак.
Вина за войну армии УНР и ВСЮР, последствием которой была прежде всего существенная поддержка, оказанная первой армии Махно (значение его рейда по тылам ВСЮР общеизвестно), лежит почти полностью на Деникине.
Реальные переговоры между большевиками и петлюровцами о союзе, обусловленные вышеуказанной войной, имели место только осенью 1919 г., причем началась эта анекдотическая история с вынужденной посадки самолета Фрица Платтена в Румынии (он летел в советскую Венгрию). Так что определить, по чьей инициативе завязались эти переговоры, трудно.
Галицкая армия не сдалась ВСЮР, а перешла на их сторону, как позднее перешла на сторону РККА (без вины командующего и начштаба, надо сказать — их арестовали и выдали красным). У ВСЮР к этой армии не было претензий, поскольку не было претензий на территорию Галиции.
Разница тут существенная, поскольку со сдавшимися не подписывают договоров и не сохраняют их соединения в том виде, в каком они были.

Edited at 2013-04-15 06:39 am (UTC)

Вижу, обсуждать с вами что-либо бесполезно. Но справедливости ради замечу:
1. Украинские социалистические партии были такой же составной частью революции 1917 года, как и общероссийские. И точно так же, как российским эсерам и эсдекам ("меньшевикам"), им пришлось выбирать: поддаться большевицкому монстру, пытаться урезонить его, взывая к якобы общим идеалам, или воевать.
2. Иллюзии по поводу возможности мира с большевиками испытывал зимой 1918–19 годов не столько Петлюра, сколько Винниченко.
3. Странно, что вы ставите в вину социалистическому руководству УНР неформальные переговоры с красной Россией, а вполне формальные, вылившиеся в прелиминарный мирный договор, консерватору Скоропадскому не ставите. Впрочем, с обеих сторон их вели германские вассалы.
4. Историю событий 30–31 августа 1919 г. в Киеве все рассказывают по-разному. Скорее, первой провокацией было разоружение частей армии УНР где-то у мостов через Днепр еще до событий у городской думы. Что не снимает вины с Сальского, конечно, за его глупый поступок — но и с белых тоже.
Взрослые люди, спасающие родину, не рискуют из-за какой-то ничтожной провокации. Другое дело, что поведение офицеров ВСЮР вообще не всегда походило на поведение взрослых, трезвых и ответственных людей.
Неплохой иллюстрацией к абсурду происходившего служит тот факт, что командующие (Краус и Штакельберг) при встрече общались на родном для обоих языке — немецком.
5. Эпидемия тифа в 1919 г. поразила все армии на Украине. Другое дело, что добрая Антанта блокировала поставки медикаментов армии УНР и ГА. Да, зимой УГА от эпидемии почти утратила боеспособность — но разве можно назвать боеспособными те сорок с лишним тысяч белых офицеров, которые торчали в январе 1920 г. Одессе и не думали ни о каком сопротивлении, а только искали место на пароходе, думали, как сдаться красным, или просто пьянствовали?
К весне боеспособность УГА восстановилась. Белые же помнили по боям осени 1919 г., какой непривычно высокой по меркам Гражданской были как дисциплина, так и плотность артиллерийского огня галичан.
6. ГА не была брошена Петлюрой. Руководство ЗУНР не видело опасности ни в белых, ни в большевиках, но не могло смириться с проигрышем полякам. Руководству УНР же было не до польского фронта, когда на восточном дела шли настолько плохо.
Поигравшись с идеей присоединения к ЧСР, Петрушевич в итоге заключил договор с ВСЮР за спиной у Петлюры. Тут явное несовпадение интересов, идеологий, ментальности наконец.
7. Ни в какой Крым галичане не уходили. В Крыму могли собраться только случайно попавшие туда порознь бойцы. Один полк ЧУГА поднял восстание вместе с красноармейским полком из пленных петлюровцев 6 апреля под Тирасполем и присоединился к партизанскому рейду армии УНР ("Зимнему походу"). Перебегали к ней и другие. 23–24 апреля против красных восстали две бригады ЧУГА из трех.
Вскоре все три попали в польский плен. Поляки бросили их в концлагеря, но многим всё же повезло попасть в 5-ю дивизию армии УНР. В конце августа, когда эту дивизию РККА прижало к Карпатам, Краус увел её в ЧСР. На этом одиссея армии без государства закончилась.